Зинзер Евгений Борисович — юрист Правового Центра «ТОЧКА ОПОРЫ — Оренбуржье», который оказывает консультации, составление первичной документации и представление в Судах на безвозмездной основе для членов Всероссийской общественной организации ветеранов «БОЕВОЕ БРАТСТВО». В прошлом Евгений Борисович — военный следователь, служил в Советской Армии в Средней Азии, на Кавказе и других регионах большой страны. Его рассказы сами по себе очень интересны, как свидетельство времени и ушедшей эпохи. Пишет под псевдонимом «Черниговский».
Пограничник
Честно признаюсь читателю, что долго собирался описать фрагменты биографии одного очень близко знакомого мне человека. Много легенд создано в современном мире - экранизировано на TВ о жизни в 1930-е и до начала 1950-х. Друзья, надеюсь, что не открою большой тайны, верьте рассказам от первого лица, только тем немногим, кто жил именно в эти годы в нашей великой тогда стране — СССР. Вот так посмотришь очередную киноверсию той эпохи, сделанную силами современных ремесленников от искусства, и не понимаешь — где правда, а где художественный вымысел? В большинстве своем — частное виденье проблемы конкретного художника – не искушенному зрителю в военной истории и просто в истории государства трудно разобраться в хитросплетениях художественного вымысла и жесткой правды, которую воплощает на экране очередной режиссер. Вот и приходится, как правило, зрителю «есть вроде бы в ресторане бифштекс из вроде бы как натурального мяса». Расскажу только то, что сам услышал из уст в уста от близкого мне человека – участника описываемых ниже событий – пограничника Шумкова Романа Кирилловича.
Род Шумковых своими корнями ведет нас в Рязанскую губернию, Скопинский уезд. Это был до всех революционных событий в России крепкий, работящий род. Родители Романа Кирилловича по тем временам считались «зажиточными», хозяйство крепкое, при имуществе – имели две коровы, лошадей, всякую мелкую живность, добротный дом с резными наличниками и хозяйственными постройками. Но и детишек в роду было 11 ртов. Наличие взвода родни у Романа Кирилловича не помешало функционерам в 1920-е раскулачить семью. Отца и деда Романа Кирилловича, выражаясь юридическим термином, подвергли административному выдворению в Сибирь, а по-народному — практически зимой, без сезонных вещей, на телегах вывезли на Восток, в Сибирские земли.
Отец и дед Романа Кирилловича в Сибири погибли. Семья осталась без кормильцев. Роман Кириллович своим физическим трудом начал зарабатывать деньги с 12 лет. Затем Ромку в Москву, в семью забрали родственники, которые уже жили в столице давно. Работали в новой семье, где довелось жить Роману, тоже каждодневно, на кухнях не сидели, на советскую власть не роптали, по Божеским законам не принято это было в те времена – «всякая власть дана от Бога», а работать нужно при любой власти. Но отдыхать тоже умели по — русски, по-есенински, всей улицей, или в парке — кино и танцы, или на берегу реки Яузы — футбол, борьба на поясах и даже кулачные бои по строгим правилам – ногами не дрались, и кто упал, того не били. Наделила Романа Кирилловича природа силушкой — на спор, без рук, с земли, ремень в зубы и два ушата с закваской, моментально во весь рост поднимал…
С конца двадцатых годов прошлого столетия до начала тридцатых Роман Кириллович доблестно служил в Пограничных войсках на Кавказе, в г. Ленкорань, Республика Азербайджан, воевал при ликвидации бандформирований, как в горах, так и на равнинной местности, участвовал в рейдах против контрабандистов. Пограничник в те лихие времена был действительно универсальным бойцом – воевал и в пешем, и в конном строю, владел горной подготовкой. Роман был на все руки мастер – стрелять и держаться в седле мог не хуже коренных жителей, ориентироваться на местности при любых погодных условиях, даже одно время заменил внезапно заболевшего тифом повара заставы. Такой военно-полевой пшенной каши, которую готовил Роман Кириллович, я нигде больше не ел, а путешествовал я не мало. Но кроме боевых навыков, Роман мог сложить с нуля русскую печь, а также печурки поменьше – сугубо для приготовления пищи. Когда было свободное время, Роман помогал местным жителям осваивать печное мастерство.
После службы срочной и сверхсрочной на Кавказе, за боевые заслуги, подчеркиваю – именно за участие в боях, Романа Кирилловича переводят служить в Москву, делиться боевым опытом с молодыми бойцами. Роман Кириллович служил в одном из управлений центрального подчинения. Как привык он достойно служить на заставе, на Кавказе, так служил достойно и дальше — «На службу не напрашивайся, а от службы никогда не отказывайся». Вот так, в очередной раз, выручая товарища, который по семейным обстоятельствам не смог заступить на дежурство по управлению, Роман заступил дежурить вместо него. Правда, Роману по уставу не удалось отдохнуть перед дежурством, но такое внезапное дежурство без отдыха было не впервой, организм был молодой, здоровый, а товарища надо было выручать.
И, как назло, в это злополучное дежурство, начальник управления – горячий парень с Кавказа, начал незаслуженно придираться ко всей дежурной смене управления, Роман Кириллович вступился перед начальником управления за своих подчиненных по дежурной смене. Начальник управления тогда еще больше рассвирепел, но Роман Кириллович, по-пограничному «стоял насмерть». Начальник управления назначил внутреннее служебное расследование — по принципу, как могли посметь, итогом которого был вызов Романа Кирилловича на «административную комиссию», так называемую в народе «тройку». Придраться комиссии к Роману Кирилловичу было просто не к чему: происхождение – пролетарское, послужной список – не каждый в управлении в свои двадцать с небольшим имел столько благодарностей и был отмечен именно за боевые заслуги Родиной.
Роман Кириллович, можно сказать, легко отделался — увольнение из органов и лишение права жить в Москве и Московской области. Лишение права проживания в столице - нож в спину, молодая жена Романа Кирилловича на тот момент не работала – сидела с маленьким ребенком дома, Роман Кириллович был единственным кормильцем семьи.
Но мир не без добрых людей, во все времена были и будут достойные люди. Сослуживцы Романа Кирилловича изъяли из его «дела» общегражданский паспорт с московской пропиской и отдали его Роману с напутствием: «Роман, ты настоящий русский мужик, отличный вояка, никогда своих не бросал в бою и мы тебя не бросили — держи паспорт. Но сделай так, чтобы никто из наших сотрудников в глаза тебя в Москве больше не видел. Хочешь жить и работать в Москве – всю жизнь переходи улицу на зеленый свет светофора».
После увольнения из органов Роман Кириллович строил Московское метро, был проходчиком – станцию «Маяковская» и большинство станций красной ветки строил в те годы бывший пограничник. Перед самой войной Роман Кириллович поступил работать на Московский авиационный завод. Завод работал круглосуточно до тех пор, пока немцы вплотную не подошли к Москве. Роман Кириллович участвовал в эвакуации завода в г. Киров, а потом обратно в столицу. Всю войну круглосуточно Роман Кириллович прослужил на авиационном заводе. Я не оговорился, именно прослужил, неделями в трудные дни войны сотрудники и рабочие не выходили с завода, работали без выходных. Роман Кириллович был бригадиром, токарем самого высокого разряда. С тех лет у мастера была любимая поговорка: «Чиновник или человек». Роман Кириллович прожил свою жизнь так, как писал Джек Лондон: «если ты утаил правду, скрыл ее, если ты не поднялся с места и не выступил на собрании, если выступил, не сказав всей правды, — ты изменил правде».
Ветеран
На соседнем столе захлебывался звонками телефон, хозяин стола и телефона в очередной раз ушел курить в специально отведенное руководством место для курения.
Звонки прекратились. Отдохнув немного, телефон вновь стал заливаться на весь кабинет. Я снял трубку. Перед очередными майскими праздниками звонил ветеран с настойчивым желанием узнать у кого-нибудь из нашей конторы, будет ли очередная культурная программа на майские праздники. Я вежливо сказал дедушке, что не в курсе замысла своих братьев по оружию, и попросил его перезвонить минут через 15-20. Но вдруг, неожиданно, дедушка начал рассказывать о своем боевом пути, что воевал с Японией на восточных рубежах, что после окончания боевых действий остался служить в Пограничных войсках. Наш ветеран выполнял очередную боевую задачу, и ему не повезло – обморозил ноги, пришлось уволиться в запас. Наш разговор по телефону затянулся минут на 30. Уже вернулся хозяин стола и телефона, но я все не решался прервать ветерана, передать телефонную трубку хозяину аппарата, такой искренности в общении и веры в правое дело я давно не слышал и не видел.
Дедушка был и есть лихой казак. В свои 80 лет все бабушкины «специальные» задания он выполняет только на «отлично». Смею заметить, что у пограничников особое отношение к своим семьям. Дедушка успеет и внучку из школы забрать в назначенный час, и нужные продукты в дом купить, и в нарды или шахматы с сослуживцем сразиться — святое дело. Вот только дают о себе знать ветерану его обмороженные ноги, до поздней осени он ходит в валенках. И когда припечет, невмоготу – сведет вдруг на улице мышцы ног, сделает глоток коньяку из заветной карманной фляжки, которую ему подарили орлы-пограничники. Стесняется ветеран лишний раз беспокоить прохожих. Хороший домашний коньяк отцу присылает сын. Наш ветеран мечтает о внуке, в семье казака должен быть продолжатель рода.
Ветеран живет полной жизнью, есть повседневные заботы, жизнь не стоит на месте, но все-таки ему хочется, чтобы внимания было больше.
Не обижайте стариков
Они же, как дети, но когда-то тоже были молодыми, строили планы, что «заработают на счастливую старость», любили, строили дом, растили детей, но вот она и пришла — оранжевая черта, работодатель, если он не слишком оторвался от бренной земли, а то и частенько через исполнителей его «монаршей» воли объявляет: «Сергей Петрович или Анна Владимировна, пора на заслуженный отдых». И на место мастера или мастерицы, на его или ее основную работу, да плюс к основной работе, надобно по воле работодателя, в современных условиях, еще, к примеру, исполнять обязанности сторожа или секретаря, приходит с показным рвением и амбициями юный сотрудник. Но он не будет с такой отдачей и верой в свое дело работать так, как работали Сергей Петрович или Анна Владимировна. «Приласкают» молодого сотрудника чуть против шерсти – дальнейших производственных успехов тебе работодатель, а я пошел туда, где не пыльно и платят больше.
Два портрета пожилых людей: Портрет 1: Бабушка очень профессионально играет на аккордеоне, в подземном переходе около театра музыкальной комедии, исполняет хиты 30-х, 40-х, 60-х, 80-х годов, музыку народных песен и романсов. На протяжении десяти лет, если я случайно прохожу через этот подземный переход, где играет бабушка-маэстро, рука подсознательно тянется за монетой, чтобы ее опустить в корзинку бабули. Бабушка скромно отвечает «спасибо» каждому, кто опустил руку с монетой в ее корзинку. Музыка вечна, музыка облагораживает. Портрет 2: Бабушка, которая в центре города от одного сетевого магазина ходит к другому просить милостыню. Ни в коем разе, по старой Библейской традиции, я не пытаюсь ее осуждать, кто знает, как у нее сложилась жизнь? Бабушка появляется на своих «точках» в определенные дни: понедельник – «Рив Гош»; среда — «Пятерочка»; пятница — «Перекресток». Нередки случаи, что у нашей героини бывают разборки за место с другими бабушками — претендентками на «хлебное место».
Бабушка-маэстро – мастерица, слух радуют ее импровизации. Другая бабушка особо себя не утруждает, главное – успеть занять «хлебное место».
У одной моей хорошей знакомой мама, которой уже далеко за 60, пошла работать в хозяйственный магазин продавцом, человек просто устал сидеть дома без дела, с ее слов: «У нее артериальное давление нормализовалось, как она вышла на работу». Хозяин магазина не нарадуется, бабушка-огонь, впереди всех молодых «скачет» по количеству продаж за день. Владелец магазина в страшном сне себе представить не может, чтобы его бабушка по каким-либо причинам могла покинуть его магазин, платит достойную заработную плату лидеру продаж. Вот так и задумываешься – вдруг неожиданно так в твои двери постучится ее величество – старость, а что ты, дорогуша, умеешь делать руками, чтобы не прозябать и не ныть в компании с ее величеством — старостью? Пилить, строгать, сажать, красить, фотографировать, каллиграфически писать пером, играть на музыкальных инструментах и т.д. и т.п. – это все для того, чтобы не прозябать и не унижаться у порогов городских торговых центров.
Любые совпадения в настоящих рассказах случайны.